— Уламывая туземных вождей, наши дипломаты много рассказывали им о том, как проходят переговоры в нашем мире. Туземцы, надо сказать, оказались довольно восприимчивыми и кое на что согласились с энтузиазмом. Особенно им понравилась идея встречи за круглым столом, где все равны хотя бы номинально… — Начальник вздохнул. — Короче, вынь да положь им круглый стол, без него они в переговоры не вступят. Он для них теперь имеет сакральный смысл. На Бете Скунса сейчас паника: до начала переговоров осталось пятнадцать дней, местная древесина ни на что не годится, в штате тамошней миссии нет не только столяра, но даже плотника, и так далее. Посланник воззвал о помощи. И ведь мы ему в помощи не откажем, верно?
Виссарион кивнул, чуть заметно пожав плечами, что должно было означать: «За информацию признателен, но зачем меня-то спрашивать? Приказывайте!»
— Приказываю принять груз и доставить его на вторую планету Беты Скунса лично в руки посланника Лиги, — отчеканил начальник. — Суть задания ясна?
— Так точно.
— Есть вопросы?
— С вашего позволения… Груз уже на космодроме?
— Более того, в трюме «Гонца». Отлет завтра утром.
— Сколько лететь до Беты Скунса?
— Чуть менее трех суток.
Брови Виссариона снова поползли вверх.
— Что, удивляет столь роскошный запас времени? — усмехнулся начальник. — Страховка от случайностей. Стол на Бете Скунса нужен позарез, вот и создаем «запас прочности». Еще вопросы?
— Просьба, — сказал Виссарион, вернув брови на законное место. — Если есть возможность, я хотел бы стартовать не завтра, а сегодня.
— Гм. Хорошо, я выясню, есть ли такая возможность… Возьмешь напарника-стажера?
— С вашего позволения, я предпочел бы сопровождать груз один.
— Смотри… — Начальник с сомнением покачал головой. — Твое право, но… напоминаю еще раз: задание ответственнейшее!
— В том-то и дело. — Только слепой не заметил бы, что настойчивое стремление Виссариона Шпыня не делить ответственность ни с кем импонирует начальству. — Разрешите выполнять?
Старая, как мир, истина: пусть вклад начальника в выполнение важнейшей миссии выражается лишь в уставном «разрешаю» — нельзя лишать его возможности внести хотя бы такой вклад, иначе он проникнется тайным комплексом неполноценности. Уставы пишутся умными людьми, тонко понимающими субординацию.
Через час Виссарион был уже на космодроме, имея при себе сопроводительные документы в нагрудном кармане, плазменный пистолет в кобуре под мышкой и баул со сменой белья, нехитрой дорожной едой и набором стимуляторов, включающим, разумеется, «АнтиМорфей». «Гонец», призовой рысак на коротких трассах, застыл в огороженном, тщательно охраняемом секторе на периферии взлетно-посадочного поля, напоминая издали то ли скромный вулканический конус, то ли небольшую пирамиду не очень состоятельного фараона. Кораблик почтово-посыльной службы был знакомый и любимый за скорость и надежность. Возле корабля переминались с ноги на ногу охранники — все как один рослые, с выступающими подбородками и в защитных мимикрирующих доспехах, в данный момент серых, как покрытие поля. У одного доспех барахлил и менял цвета подобно хамелеону, изображая то болото с осокой и лягушками, то песчаную пустыню с надвигающимся самумом, а то зеленый газон с разбросанными там и сям анютиными глазками. Шепотом бормоча ругательства, детина боролся с настройкой и безуспешно пытался съежиться под уничтожающим взглядом фельдфебеля.
Виссариону не было до него никакого дела. Замечать все происходящее вокруг, мгновенно анализировать, мгновенно реагировать на опасность и не обращать внимания на то, что не мешает выполнению задачи — вот нормальные профессиональные качества дипкурьера на службе правительства Лиги. Виссарион довел их до совершенства.
Предъявив документы, после чего ему без особого подобострастия отдали честь, он приказал опустить грузовой пандус. Груз был на месте, запакованный и закрепленный как надо на малой антиграв-платформе. Кое-где сквозь мягкую упаковку, предохраняющую его от толчков и ударов, просматривалась благородная фактура полированного дерева. Дикари, конечно же, будут в восторге… На первый взгляд, столешница трехметрового диаметра не показалась Виссариону очень уж внушительной. Сколько там у них племенных вождей? Рассядутся ли? Впрочем, пусть о том болит голова у посланника, на то и придумано разделение труда…
Изгнав лишние мысли и опечатав трюм, Виссарион поднялся в крохотный пассажирский отсек, убедился в отсутствии на борту посторонних, проверил программу полета и немедленно дал сигнал о готовности к старту. Он никогда не любил тянуть резину и молчаливо осуждал начальство за каждую минуту промедления. Сколь бы ни был велик запас времени, не стоит транжирить его понапрасну.
Старт на антигравитационной тяге прошел идеально. Предстоял выход из поля тяготения планеты, путь на маршевых двигателях до входа в Первый Канал, гиперпространственный прыжок в туманность Смоляной Котел, короткий переход до устья Седьмого Канала, еще один прыжок и сутки пути до Беты Скунса. Вся трасса полета пролегала в зоне влияния Лиги, не приближаясь ни к зоне враждебной Земли, ни даже к зоне дружественной Унии. Какой-либо инцидент по пути был маловероятен.
И тем не менее Виссарион не собирался спать. Что значит обойтись без сна трое суток? Чепуха.
А главное, он мог полностью сосредоточиться на своих прямых обязанностях, не отвлекаясь на управление кораблем. По профессиональной привычке Виссарион не доверял очень многому, но автоматике «Гонца» — в последнюю очередь.
Для начала он задействовал резервные мощности корабельного мозга и приказал проверить детектором живой массы все без исключения отсеки, начав с трюма. Почти на каждой планете Лиги водилась мелкая земная фауна — тяжелое наследие колониального прошлого. Грызуны, а также термиты и некоторые муравьи могли попортить груз, пробравшись в трюм.
Получив утешительный доклад, Виссарион все же не успокоился, пока не расставил в разных закоулках корабля десяток мышеловок и не пустил в систему вентиляции аэрозоль, дурно пахнущий, зато убивающий наповал споры вредных грибков.
Иной на его месте, возликовав по поводу трех суток никем не контролируемого одиночества, непременно погрузился бы в чтение, в просмотр голофильмов, в виртуальные игры, в стряпню и поедание изысканных блюд, а то и в создание при помощи синтезатора изысканных алкогольных напитков и надегустировался бы до зеленых чертенят — но только не Виссарион.
Проверка, проверка и еще раз проверка! Все, что может помешать выполнению задания, должно быть выявлено и исключено. А если вдруг покажется, что все уже проверено и проверять больше нечего, то это вредное заблуждение, отмазка всякого лодыря. И если ты вдруг приходишь к выводу, что твоя служба не очень-то обременительна, то держи ухо востро: что-то не так. Прими «АнтиМорфей» и начинай сначала.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});